– Плохой хозяин, – сказал он почти с упреком. – Не заботился о Рэйзоре. Не обижай больше красотку. Обещай!

Кирран с удивлением приподнял брови.

– Ого, – выдавил он, пока гремлин не сводил с него глаз. – Я… не буду. Обещаю.

Пак рассмеялся, качая головой при виде выражения лица принца.

– Кажется, вас только что отчитал гремлин, Ваше Величество, – усмехнулся он и скрестил руку на груди. – Не скажу, что не буду скучать по вам двоим. Мы неплохо повеселились, да, королевич? А знаешь, что самое печальное? Я больше никогда не услышу, как ледышка нудит, что я тебя развращаю. Но, видимо, все хорошее рано или поздно заканчивается. – Он вздохнул, по-дружески ударил Киррана по плечу и поднял руку. – Увидимся, малыш. Не дай всем этим Слендерам высосать из тебя радость жизни. Итан Чейз? – Пак подмигнул мне. – Я уверен, что еще увижу тебя, хочешь ты того или нет.

– Ага, – невозмутимо отозвался я. – Жду с нетерпением.

Пах снова рассмеялся.

– Не забывай об этом. До следующего приключения, малыши. – Сунув руки в карманы, Робин Плутишка вальяжной походкой направился прочь, что-то насвистывая себе под нос, пока не дошел до окраины опушки и не скрылся в тени.

Кирран наблюдал, как он уходит, а затем вздохнул.

– Кажется, и мне пора уходить, – пробормотал он, смотря на лес так, будто хотел запомнить его. – Странное чувство. Никогда не думал, что будет так сложно оставить дом.

Меган снова обняла его.

– Я люблю тебя, Кирран, – прошептала она, и принц уткнулся ей в плечо. – И всегда буду любить. Где бы ты ни был. Помни об этом.

– Никогда не забуду, – выдавил Кирран. – И ты будешь мной гордиться. Когда-нибудь я заслужу прощение и вернусь домой. Обещаю.

Она отстранилась и поцеловала его в лоб. Эш сжал плечо сына, обменявшись с ним коротким понимающим взглядом. Затем Кирран отступил назад, поклонился им обоим и развернулся.

Мы наблюдали, как он прошел через поляну к месту, откуда Забытые прорвались сюда этой ночью. Смотрели, как он поднимает руку и раздвигает Завесу, открывая в пространстве тени Междумирья. Кирран оглянулся в последний раз, и его голубые глаза и серебряные волосы блеснули в лунном свете. На мгновение я вспомнил ту первую ночь, когда встретил своего племянника, сидящего на перилах балкона в Железном Дворце, – такого яркого, беззаботного, в окружении сияния луны. Он быстро, мимолетно улыбнулся…

… и исчез в Междумирье, ускользнув, как будто его никогда здесь и не было.

Меган заморгала, и слеза скатилась по ее лицу, прежде чем она вытерла глаза и повернулась ко мне.

– Ладно, – сказала она и, хотя невыносимое горе исказило ее лицо, попыталась улыбнуться. – Ночь была длинной. Давайте вернем вас обоих домой.

Эпилог

Восемь месяцев спустя

Я стоял в своей комнате, уставившись на кровать, скрестив руки на груди, и рассматривал сложенную в раскрытом чемодане одежду. Рубашки, брюки, нижнее белье, носки, туалетные принадлежности… Я что-то забыл? То есть, кроме защитных оберегов от фейри, которые были засунуты в другую спортивную сумку. Не то чтобы они были мне нужны. Будучи невосприимчивым к магии и чарам, теперь меня было неинтересно мучить, о чем вскоре большинство фейри выяснили и оставили меня в покое. Жаль, что нельзя так же отвадить от меня людей.

Прошел год с тех пор, как пала Завеса, а люди смогли увидеть фейри. И хотя это длилось всего несколько минут, но последствия все равно остались. Ничего особенного или очевидного, но мир неуловимо изменился. Даже в моем маленьком уголке реальности. В школе резко возросла посещаемость художественных и музыкальных программ, не проходило и недели, чтобы вы не увидели листовки с приглашением на поэтический джем или анкету, чтобы записаться в драматический кружок, – так, по крайней мере, сказала Кензи. Пять месяцев назад я испытал величайшее в своей жизни потрясении, когда Тодд Уиндем появился на пороге моего дома с полностью восстановленной памятью, чтобы обсудить все, что произошло. Он по-прежнему был человеком, но снова мог видеть фейри, и мы провели несколько долгих вечеров, разговаривая о Скрытом мире и о том, что ему делать дальше. Мы не были особо близки, но Тодд был еще одним человеком, который мог видеть фейри, который понимал эту часть моей жизни и знал, через что я прошел. Когда летом они с семьей переехал в другой штат, я с грустью провожал его.

Тодд оказался не единственным, кто пострадал. Куда бы я ни отправился, люди казались мне… менее обезумевшими, я полагаю. Менее циничными и пресыщенными жизнью, и они почти готовы были поверить в то, что где-то там, в темноте, скрывается что-то еще. Мир фейри тоже изменился, по крайней мере, по эту сторону Завесы. Фейри, которых я мельком встречал в мире смертных, теперь выглядели ярче, более… реальными… чем до падения Завесы. Я чувствовал, что, стоит только добавить щепотку чар, немного больше веры, они смогут пробиться сквозь Завесу и стать видимыми для тех, кто хочет их видеть.

Или, может быть, я спятил. Возможно, длительное общение с фейри исказило мое восприятие реальности. Но с тех пор, как вернулся из Небыли, я стал замечать, что мир вокруг меня – на самом деле оба мира – немного изменились по сравнению с тем, что было раньше. Я подозревал, что пройдет еще некоторое время, прежде чем все вернется на круги своя, если вообще когда-нибудь вернется. Возможно, это и к лучшему.

– Итан? – Мама постучала в дверь моей комнаты. – Маккензи здесь. Мне сказать ей, что ты занят?

Я дернулся.

– Нет! Уже выхожу, – крикнул я. Закрыв чемодан, я застегнул молнию, поставил его на пол рядом с спортивной сумкой и открыл дверь.

Кензи улыбнулась мне с порога.

– Привет, крутой парень, – поприветствовала она, в то время как Рэйзор захихикал и спрыгнул с ее плеча в мою комнату. Хотя ее улыбка была веселой, в глазах затаилась печаль. – Решила прийти немного пораньше, учитывая, что завтра потеряю тебя.

Я привлек ее в свои объятия и крепко поцеловал.

– Ты меня не потеряешь, – сказал я, когда мы отстранились друг от друга. – Я просто… должен убраться отсюда, Кензи. Ты же знаешь. Слишком много разговоров. Слишком много слухов обо мне и моей семье. Мне нужно найти место, где меня никто не знает, где я смогу попытаться начать все сначала. – Кензи вздохнула, и я сильнее обнял ее. – Я вернусь, – пообещал я. – Я не оставлю тебя.

Она фыркнула.

– Знаю.

– Кроме того, – поддразнил я, запустив пальцы в ее волосы, – ты скоро отправишься в колледж, мисс Стипендиантка. И ты будешь так занята вечеринками, занятиями и женскими клубами, что напрочь забудешь обо мне.

– Очень сомневаюсь в этом, – отозвалась Кензи и бросила взгляд на Рэйзора, грызущего один из карандашей на моем столе. – Трудно забыть, через что мы прошли, когда гремлин постоянно маячит перед глазами. – Она нахмурила брови и покачала головой. – Я не знаю, что произойдет после того, когда уеду в колледж, потому что Рэйзор ни за что здесь не останется. Когда на прошлой неделе я попросила его вернуться в Железное Королевство, он своей истерикой чуть не вырубил весь свет в доме. Так что, похоже, я застряла с ним. – Она закатила глаза. – В любом случае, это будет интересно.

Отстранившись, она подошла к моей кровати и плюхнулась на матрас, а я тем временем пересек комнату, чтобы закрыть дверь.

– Эй, как продвигаются сеансы терапии? – поинтересовался я, забирая чернильную ручку у Рэйзора, который раздраженно зажужжал и подскочил к Кензи. Она фыркнула, рассеянно поглаживая гремлина по голове, когда он вскарабкался к ней на плечо.

– Хорошо, наверное. Папа по-прежнему не любит говорить о маме, но эта женщина настойчива. На последнем сеансе он даже подавился. – Кензи удивленно покачала головой. – Сегодня утром мы наконец-то поговорили, без постороннего вмешательства. Он не знает о моем… гм… таланте общаться с невидимыми существами, но я не думаю, что это когда-либо изменится. Тем не менее, полагаю, что к тому времени, когда уеду в колледж, он сможет относиться ко мне как к дочери, а не как к хрупкой мебели. – Она вздохнула. – Хотя было бы здорово выходить из дома, не выслушивая предостережения о наркотиках и подростковой беременности.